Значение снов раскольникова кратко. Роль снов в романе «Преступление и наказание. Использование писателем сна для глубокого раскрытия образа

Роль сна в произведениях Достоевского отлична от пушкинской. Мы можем ясно увидеть это, рассмотрев его роман "Преступление и наказание".

Описание сна, привидевшегося Родиону Романовичу Раскольникову в вечер накануне убийства старухи-процентщицы, является одним из ключевых моментов сюжета "Преступления и наказания".

На первый взгляд, этот уход в бессознательное на время вырывает героя из рамок окружающей действительности, в которой начинает развиваться придуманный им страшный план, и дает бедному студенту небольшую передышку от той болезненной лихорадки, в которую он загнал себя своей сумасбродной идеей. Поначалу кажется, что очутившись в непривычной обстановке Островов, в окружении зелени, свежести цветов, вместо обычной городской пыли, известки и "теснящихся домов" Родион и вправду чудесным образом избавляется "от этих чар", от колдовства, от наваждения и погружается в мир своего детства. Когда герой с душевной теплотой вспоминает бедную маленькую городскую церковь, с зеленым куполом и "старинные в ней образа", и "станинного священника с дрожащей головой", и свое собственное невероятно трогательное благоговение перед "маленькой могилкой меньшего братика, умершего шести месяцев, которого он совсем не знал и не мог помнить", нам кажется, что из-под наносного, рожденного жизненными обстоятельствами, в нынешнем Раскольникове, нищем студенте и обитателе трущоб, воскреснет душа ребенка, неспособного не только убить человека, но спокойно смотреть на убийство лошади. Таким образом, весь смысл эпизода заключается в раскрытии истинного душевного состояния героя, который, пробудившись, даже обращается с молитвой к Богу: "Господи, покажи мне мой путь, и я отрешусь от этой проклятой моей мечты". Однако, буквально через сутки, Раскольников все-таки приведет в исполнение свой страшный замысел, а Достоевский почему-то не дает читателю забыть об этом первом сне своего персонажа практически до самого конца романа: как круги, расходящиеся по воде от брошенного камня или отголоски произнесенной вслух фразы по всему тексту "Преступления и наказания" разбросаны мельчайшие образы, вновь и вновь возвращающие его к содержанию сна. То, спрятав под камень украденные у старухи драгоценности, Раскольников возвращается домой, дрожа, как загнанная лошадь, и ему мерещится, что помощник квартирного надзирателя Илья Петрович бьет на лестнице его квартирную хозяйку, то с криком: "Уездили клячу!" - умирает Катерина Ивановна Мармеладова. Все эти мимолетные указания звучат, как назойливая нота, однако не раскрывают глубокой символики загадочного сна.

Вернемся к обстоятельствам, в которых это сновидение возникает в воспаленном мозгу Раскольникова. Пытаясь избавиться от навязчивой идеи, герой пытается уйти подальше от дома: "Домой идти ему стало вдруг ужасно противно. (..,) и, он пошел, куда глаза глядят". Блуждая, таким образом, Родион Романович попадает в отдаленную часть Петербурга. Зелень и свежесть, - пишет Достоевский, - понравилась сначала его уставшим глазам. Тут не было ни духоты, ни вони, ни распивочных. Но скоро и эти новые, приятные ощущения перешли в болезненные и раздражающие.

Увы, смертельная обида слишком глубоко засела в сознании героя и выбить ее простой переменой обстановки не может.

Очевидно, что ужасная теория о разделении людей на "дрожащих тварей" и "имеющих право" скрывается не в Петербургских трущобах, а в сознании самого героя, и поэтому ожидаемого просветления во время прогулки по зеленым Островам, на самом деле не происходит. Все действия героя отличаются бессмысленным автоматизмом: "раз он остановился и пересчитал свои деньги, но вскоре забыл, для чего деньги вытащил из кармана", а впечатления об увиденном словно не доходят до его сознания, не оставляют в нем четкого цельного образа: "особенно занимали его цветы, он на них долго смотрел".

Настоящего просветления не происходит и после пробуждения героя - автор отмечает, что у Раскольникова было "смутно и темно на душе". Небольшое же облегчение и весьма кратковременное, наступившее в его душе, связано с принятием окончательного решения относительно его теории. Но что это было за решение?

"Пусть даже не никаких сомнений во всех этих расчетах, будь это все, что решено в этот месяц ясно, как день, справедливо, как арифметика. Господи! Ведь я все равно не решусь! Я ведь не вытерплю!" Итак, очевидно, что речь здесь идет не о раскаянии, но лишь о том, сможет ли смелый теоретик собственноручно привести в исполнение свой замысел. Сон играет с Раскольниковым злую шутку, словно предоставив ему, возможность совершить пробу пробы, после герой, в состоянии все того же автоматизма, и в самом деле отправляется к старухе-процентщице - для второй попытки.

Не случайно автор называет видение своего героя "страшным", "болезненным", "чудовищной картиной". При всей кажущейся обыденности этот первый в романе сон на самом деле даже более фантастичен, нежели другой, посетивший Раскольникова в финале третьей части, в которой черт снова приводит его в квартиру Алены Ивановны и из которого словно бы входит в повествование Свидригайлов.

Описание этого сна предваряется довольно неожиданным авторским рассуждением о том, что в "болезненном состоянии сны часто отличаются чрезвычайным сходством с действительностью. Картина, представившаяся герою сначала, тщательно "маскируется" под обыденную, реальную. Обманность и фантасмогоричность сновидения выражается здесь лишь в том, что оно правдивее реальности: "даже в памяти его она гораздо более изгладилась, чем представлялась теперь во сне".

Настроив читателя и героя на волну лирических воспоминаний, сон подбрасывает все новые и новые подробности - о черной пыли на дороге в кабак, о сахарной кутье на белом блюде, о старинных образах без окладов… . И лишь непосредственно после этого, как бы в продолжение той же мысли, начинается изложение самого сна: "И вот снится ему сон…".

Это вторая часть видения Раскольникова обладает собственной фантастикой: здесь маленькому мальчику неожиданно начинают казаться необычными самые обыденные вещи. На самом деле, что, например, такого в том, что в городском кабаке происходит гуляние - ведь описанные события происходят в "праздничный день", под вечер, а "толпа всякого сброду" занимается тем же, чем и всегда - горланит песни, пугая маленького Родю. Почему стоящая возле "кабацкого крыльца" телега названа "странной", если добавлено, что это одна из тех больших телег, в которую впрягают ломовых лошадей, за какими так любил наблюдать маленький мальчик.

Действительно, странным является, пожалуй, лишь то, что запряжена в нее маленькая такая, саврасая, крестьянская клячонка, какая обычно не мажет сдвинуть с места даже предназначенный для нее воз дров или сена и тогда ее бьют мужики кнутами, иной раз по морде и по глазам, на что всегда так жалобно смотреть сердобольному ребенку.

В последней части ведения Раскольникова, несомненно, нашли отражение черты придуманного им страшного плана. Ведь речь идет о возможности распоряжаться чужой жизнью - пусть пока жизнью лошади - и о критериях целесообразности, пользы, ожидаемой от существования окружающих. "А кобыленка эта, братцы, только сердце мое надрывает: так бы, кажись, ее и убил, даром хлеб ест". Насколько близким оказывается положение приснившейся студенту бедной лошади, и вполне реальной старухи-процентщицы, которая, по отзывам окружающих, есть ничто иное, как "глупая, бессмысленная, ничтожная, злая старушонка, никому не нужная, а напротив, всем вредная, которая сама не знает, для чего живет, и которая завтра же сама собою умрет", чья жизнь стоит несравнимо меньше лошадиной, равняясь по ценности "жизни вши, таракана".

Сон Раскольникова, как своеобразная проба, передает мелкие детали будущего убийства: лошадку забивают ("топором ее, чего!" - кричит кто-то), по ее морде струится кровь. Миколку, на котором, как и после на Раскольникове, "нет креста", подзуживает целая толпа, так же как офицер и студент своим разговором в трактире подтверждают оценку, мысленно данную Родионом Романовичем старухе-процентщице, и убеждают его в справедливости собственных замыслов.

Таким образом, страшный сон Родиона Раскольникова, обладая многозначностью и символичностью, присущей сновидениям, является одновременно экскурсом в прошлое героя, отражением борьбы, которая в тот момент происходила в душе героя, и в то же время - предопределением, своеобразным планом, согласно которому ему предлагается действовать. И только нарушив условия этого навязчивого пророчества, герой сможет освободиться от чар и пут своей бесовской теории, чтобы затем, с течением времени, прийти к истинному понятию и воскресению.

Таким образом, теснейшая связь эпизодов текста, где все подхвачено чем-то, все в чем-то отразилось, позволяет применять к "Преступлению и наказанию" многоуровневое истолкование.

1. Первый уровень - исторический. Эпизод с избиением лошади во сне Раскольникова традиционно считается аллюзией на стихотворение Н. Некрасова "О погоде" (1859 г.).

Под жестокой рукой человека

Чуть жива, безобразно тоща,

Надрывается лошадь-калека,

Непосильную ношу таща.

Вот она зашаталась и стала

"Ну!" - погонщик полено схватил

(Показалось кнута ему мало) -

И уж бил ее, бил ее, бил!

Ноги, как-то расставив широко,

Вся, дымясь, оседая назад,

Лошадь только вздыхает глубоко

И глядела …(так люди глядят)

Покоряясь неправым нападкам,

Он опять: по спине, по бокам,

И вперед забежав, по лопаткам

И по плачущим, кротким глазам!

Все напрасно! Клячонка стояла.

Достоевский запомнил эти стихи на всю жизнь, он поразился фактом, изображенным в стихотворении Некрасова до такой степени, что счел необходимым продублировать сказанное Некрасовым в своем романе.

Достоевский, конечно, видел подобные сцены наяву, если счет нужным так явно, "сослаться" на произведение искусства, то, по-видимому, не потому, что поразился отраженным в нем фактам, а потому, что само произведение он увидел как некоторый новый факт бытия, действительно его поразивший. Некрасовское восприятие лошади, пытающейся стронуть непосильный воз, как бы олицетворяет страдание и несчастье этого мира, его несправедливость и безжалостность, мало того - само существование этой лошади, слабосильной и забитой - все это факты сна Раскольникова о состоянии мира. А вот что существует на самом деле: "… один пьяный, которого неизвестно почему и куда провозили в это время по улице в огромной телеге, запряженной огромною ломовою лошадью". Эта телега, на первых станицах романа "Преступление и наказание", словно выехала из сна Раскольникова.

Таким образом, адекватно воспринимается только телега, ее размеры, но не груз, и не сила лошади, в эту телегу впряженной.

Аналогом лошади из сна Раскольникова является в романе Катерина Ивановна, падающая под грузом своих нереальных бед и забот, которые очень велики, н сносимы (тем более, что Бог не отнимает своей руки, и когда приходит край - всегда находится помощник: Соня, Раскольников, Свидригайлов), а под грузом бед и забот ею себе романтически примысленных, а именно только от этих бед, оскорблений и скорбей, существующих только в воспаленном мозгу ее, она, в конце концов, и гибнет как "загнанная лошадь". Катерина Ивановна восклицает про себя: "Уездили клячу!". И, действительно, она мечется, отбивается от ужаса жизни из последних сил, как кляча из сна Раскольникова, но удары эти, попав на живых людей вокруг нее, часто бывают столь же сокрушительны, как удары копыт лошадей, раздробивших грудь Мармеладова.

2. Второй уровень - моральный. Он раскрывается при сопоставлении имен Миколки из сна и Николая (Миколая) - красильщика. На убийцу - Миколку Раскольников кидается с криками. Красильщик Николка возьмет на себя грех и вину убийцы Раскольникова, защитив его своим неожиданным "показанием" в самую страшную для него минуту от истязаний Порфирия Петровича и от вынужденного признания. На этом уровне раскрывается заветная мысль Достоевского о том, что все за всех виноваты, что есть только одно истинное отношение к греху ближнего - это взять его грех на себя, взять его преступление и вину на себя - хотя бы на время понести его бремя, чтобы он не пал в отчаяние от непосильной ноши, но увидел руку помощи и дорогу воскресения.

3. Третий уровень - аллегорический. Здесь разворачивается и дополняется мысль второго уровня: не только все за всех виноваты, но и все перед всеми виноваты. Истязатель и жертва в любой момент могут поменяться местами.

Во сне Раскольникова молодые, сытые, пьяные, развеселые люди убивают лошаденку - в действительности испитый и измученный Мармеладов гибнет под копытами молодых, сильных, кормленных, ухоженных лошадей. Причем, его гибель не менее страшна, чем гибель лошаденки: "Вся грудь его была исковеркана, измята, истерзана; несколько ребер с правой стороны изломано: "С левой стороны, на самом сердце, было зловещее, большое, желтовато-черное пятно, жестокий удар копытом. (…) раздавленного, защемило в колесо и тащило, вертя, шагов тридцать по мостовой".

4. Но наиболее важен для понимания смысла романа четвертый уровень - символический, именно на этом уровне связаны между собою в систему сны Раскольникова. Проснувшись после сна об убийстве лошадки, Раскольников говорит так, как будто все удары, обрушившиеся на несчастную лошадку, задели его.

Пожалуй, разрешение этого противоречия в следующих словах Раскольникова: "Да что же это я! - продолжал он, восклоняясь опять и как бы в глубоком изумлении, - ведь я же знал, что этого я не вынесу, так что же я до сих пор себя мучил? Ведь еще вчера, вчера, когда я пошел делать эту … пробу, ведь я вчера же понял совершенно, что я не вытерплю… Чего ж я теперь то? Чего ж я до сих пор сомневаюсь…".

"Я себя изучил". Он действительно и "лошаденка", и убийца - Миколка, требующий, чтобы запряженная в непосильную для него телегу лошадка "вскачь пошла".

Символ всадника на коне - известнейший христианский символ духа, управляющего плотью. Это его дух, своевольный и дерзкий, пытается принудить его натуру, его плоть, сделать то, что она не может, что ей претит, против чего она восстает.

Так он и скажет: "Ведь меня от одной мысли наяву стошнило и в ужас бросило…".

Именно об этом потом скажет Раскольникову Порфирий Петрович: "Он - то, положим, и солжет, то есть человек - то, частный - то случай - с, и солжет отлично, наихитрейшим манером: тут бы, кажется, и триумф, и наслаждайся плодами своего остроумия, а он хлоп! да в самом - то интересном, в самом скандальнейшем месте и упадет в обморок. Оно, положим, болезнь, духота тоже иной раз в комнатах бывает, да все-таки - с! Все-таки мысль подал! Солгал - то он бесподобно, а на натуру - то не сумел рассчитать".

Интересно, что эта мысль - о натуре, плоти, противящейся бесовству духа, у Достоевского - и от Пушкина.

В стихотворении "Какая ночь, мороз трескучий…" (1827г.), герой - всадник на коне, опричник, "кромешник удалой".

Спешит, летит он на свиданье.

В груди кипит желанье.

Он говорит: "Мой конь лихой,

Мой верный конь! Лети стрелой!

Скорей, скорей… Но конь ретивый

Вдруг размахнул плетеной гривой

ИМ стал. Во мгле между столпов

На перекладине дубовой

Качался труп. Ездок суровый

Под ним промчаться был готов,

Но борзый конь под плетью бьется,

Храпит, и фыркает, и бьется

Здесь как бы в картинку развернуто внутреннее борение человека, и удивительно, что грешить, преступать Божий закон человека побуждает именно дух, а плоть ужасается грехов духа. Впрочем, старцы говорили, что грехи плоти более безопасны, потому что смиряют человека, показывают ему немощь его, а вот грехи духовные воистину ужасны и отвратительны - тем именно, что часто допускают гордиться собой, и, значит, вязнуть и вязнуть в этой трясине.

Сон о забитой мужиками лошадёнке.

Накануне преступления Раскольников видит сон: ему семь лет, он гуляет с отцом в праздничный день. Они идут на кладбище мимо кабака, возле которого стоит запряжённая в большую телегу тощая лошадёнка. Из кабака идёт пьяный.

Миколка (то же имя, что и у красильщика, взявшего на себя вину Раскольникова). Он усаживает в телегу шумную под- гулявшую толпу. Лошадь не может сдвинуть телегу с места. Миколка беспощадно бьёт её кнутом, потом оглоблей, два мужика секут лошадь с боков. Мальчик пытается заступиться, плачет, кричит.

Миколка добивает животное железным ломом. Родион подбегает «к савраске, обхватывает её мёртвую, окровавленную морду и целует её», потом бросается с кулачками на Миколку. Раскольников «проснулся весь в поту, с мокрыми от поту волосами, задыхаясь, и приподнялся в ужасе». Смысл: писатель открывает истинную душу Раскольникова, показывает, что задуманное им насилие противоречит натуре героя.

В этом сне отражается внутреннее состояние Родиона накануне совершения преступления.

Символика сна о забитой лошади.

В нескольких шагах от кабака находится церковь, и это небольшое расстояние показывает, что в любой момент жизни человек может перестать грешить и начать праведную жизнь. Сон имеет композиционного двойника в романе — это смерть Катерины Ивановны («Уездили клячу!.. » — говорит она, умирая).

Полный текст эпизода "сон №1"

Он пошел домой; но дойдя уже до Петровского острова, остановился в полном изнеможении, сошел с дороги, вошел в кусты, пал на траву и в ту же минуту заснул. В болезненном состоянии сны отличаются часто необыкновенною выпуклостию, яркостью и чрезвычайным сходством с действительностью. Слагается иногда картина чудовищная, но обстановка и весь процесс всего представления бывают при этом до того вероятны и с такими тонкими, неожиданными, но художественно соответствующими всей полноте картины подробностями, что их и не выдумать наяву этому же самому сновидцу, будь он такой же художник, как Пушкин или Тургенев. Такие сны, болезненные сны, всегда долго помнятся и производят сильное впечатление на расстроенный и уже возбужденный организм человека. Страшный сон приснился Раскольникову. Приснилось ему его детство, еще в их городке. Он лет семи и гуляет в праздничный день, под вечер, с своим отцом за городом. Время серенькое, день удушливый, местность совершенно такая же, как уцелела в его памяти: даже в памяти его она гораздо более изгладилась, чем представлялась теперь во сне. Городок стоит открыто, как на ладони, кругом ни ветлы; где-то очень далеко, на самом краю неба, чернеется лесок. В нескольких шагах от последнего городского огорода стоит кабак, большой кабак, всегда производивший на него неприятнейшее впечатление и даже страх, когда он проходил мимо его, гуляя с отцом. Там всегда была такая толпа, так орали, хохотали, ругались, так безобразно и сипло пели и так часто дрались; кругом кабака шлялись всегда такие пьяные и страшные рожи… Встречаясь с ними, он тесно прижимался к отцу и весь дрожал. Возле кабака дорога, проселок, всегда пыльная, и пыль на ней всегда такая черная. Идет она, извиваясь, далее и шагах в трехстах огибает вправо городское кладбище. Среди кладбища каменная церковь с зеленым куполом, в которою он раза два в год ходил с отцом и с матерью к обедне, когда служились панихиды по его бабушке, умершей уже давно, и которую он никогда не видал. При этом всегда они брали с собою кутью на белом блюде, в салфетке, а кутья была сахарная из рису и изюму, вдавленного в рис крестом. Он любил эту церковь и старинные в ней образа, большею частию без окладов, и старого священника с дрожащею головой. Подле бабушкиной могилы, на которой была плита, была и маленькая могилка его меньшого брата, умершего шести месяцев и которого он тоже совсем не знал и не мог помнить; но ему сказали, что у него был маленький брат, и он каждый раз, как посещал кладбище, религиозно и почтительно крестился над могилкой, кланялся ей и целовал ее. И вот снится ему: они идут с отцом по дороге к кладбищу и проходят мимо кабака; он держит отца за руку и со страхом оглядывается на кабак. Особенное обстоятельство привлекает его внимание: на это раз тут как будто гулянье, толпа разодетых мещанок, баб, их мужей и всякого сброду. Все пьяны, все поют песни, а подле кабачного крыльца стоит телега, но странная телега. Это одна из тех больших телег, в которые впрягают больших ломовых лошадей и перевозят в них товары и винные бочки. Он всегда любил смотреть на этих огромных ломовых коней, долгогривых, с толстыми ногами, идущих спокойно, мерным шагом и везущих за собою какую-нибудь целую гору, нисколько не надсаждаясь, как будто им с возами даже легче, чем без возов. Но теперь, странное дело, в большую такую телегу впряжена была маленькая, тощая, саврасая крестьянская клячонка, одна из тех, которые — он часто это видел — надрываются иной раз с высоким каким-нибудь возом дров или сена, особенно коли воз застрянет в грязи или в колее, и при этом их так больно, так больно бьют всегда мужики кнутами, иной раз даже по самой морде и по глазам, а ему так жалко, так жалко на это смотреть, что он чуть не плачет, а мамаша всегда, бывало, отводит его от окошка. Но вот вдруг становится очень шумно: из кабака выходят с криками, с песнями, с балалайками пьяные-препьяные большие такие мужики в красных и синих рубашках, с армяками внакидку. «Садись, все садись! — кричит один, еще молодой, с толстою такою шеей и с мясистым, красным, как морковь, лицом, — всех довезу, садись!» Но тотчас же раздается смех и восклицанья: — Этака кляча да повезет! — Да ты, Миколка, в уме, что ли: этаку кобыленку в таку телегу запрег! — А ведь савраске-то беспременно лет двадцать уж будет, братцы! — Садись, всех довезу! — опять кричит Миколка, прыгая первый в телегу, берет вожжи и становится на передке во весь рост. — Гнедой даве с Матвеем ушел, — кричит он с телеги, — а кобыленка этта, братцы, только сердце мое надрывает: так бы, кажись, ее и убил, даром хлеб ест. Говорю садись! Вскачь пущу! Вскачь пойдет! — И он берет в руки кнут, с наслаждением готовясь сечь савраску. — Да садись, чего! — хохочут в толпе. — Слышь, вскачь пойдет! — Она вскачь-то уж десять лет, поди, не прыгала. — Запрыгает! — Не жалей, братцы, бери всяк кнуты, зготовляй! — И то! Секи ее! Все лезут в Миколкину телегу с хохотом и остротами. Налезло человек шесть, и еще можно посадить. Берут с собою одну бабу, толстую и румяную. Она в кумачах, в кичке с бисером, на ногах коты, щелкает орешки и посмеивается. Кругом в толпе тоже смеются, да и впрямь, как не смеяться: этака лядащая кобыленка да таку тягость вскачь везти будет! Два парня в телеге тотчас же берут по кнуту, чтобы помогать Миколке. Раздается: «ну!», клячонка дергает изо всей силы, но не только вскачь, а даже и шагом-то чуть-чуть может справиться, только семенит ногами, кряхтит и приседает от ударов трех кнутов, сыплющихся на нее, как горох. Смех в телеге и в толпе удвоивается, но Миколка сердится и в ярости сечет учащенными ударами кобыленку, точно и впрямь полагает, что она вскачь пойдет. — Пусти и меня, братцы! — кричит один разлакомившийся парень из толпы. — Садись! Все садись! — кричит Миколка, — всех повезет. Засеку! — И хлещет, хлещет, и уже не знает, чем и бить от остервенения. — Папочка, папочка, — кричит он отцу, — папочка, что они делают? Папочка, бедную лошадку бьют! — Пойдем, пойдем! — говорит отец, — пьяные, шалят, дураки: пойдем, не смотри! — и хочет увести его, но он вырывается из его рук и, не помня себя, бежит к лошадке. Но уж бедной лошадке плохо. Она задыхается, останавливается, опять дергает, чуть не падает. — Секи до смерти! — кричит Миколка, — на то пошло. Засеку! — Да что на тебе креста, что ли, нет, леший! — кричит один старик из толпы. — Видано ль, чтобы така лошаденка таку поклажу везла, — прибавляет другой. — Заморишь! — кричит третий. — Не трожь! Мое добро! Что хочу, то и делаю. Садись еще! Все садись! Хочу, чтобы беспременно вскачь пошла!.. Вдруг хохот раздается залпом и покрывает все: кобыленка не вынесла учащенных ударов и в бессилии начала лягаться. Даже старик не выдержал и усмехнулся. И впрямь: этака лядащая кобыленка, а еще лягается! Два парня из толпы достают еще по кнуту и бегут к лошаденке сечь ее с боков. Каждый бежит с своей стороны. — По морде ее, по глазам хлещи, по глазам! — кричит Миколка. — Песню, братцы! — кричит кто-то с телеги, и все в телеге подхватывают. Раздается разгульная песня, брякает бубен, в припевах свист. Бабенка щелкает орешки и посмеивается. …Он бежит подле лошадки, он забегает вперед, он видит, как ее секут по глазам, по самым глазам! Он плачет. Сердце в нем поднимается, слезы текут. Один из секущих задевает его по лицу; он не чувствует, он ломает свои руки, кричит, бросается к седому старику с седою бородой, который качает головой и осуждает все это. Одна баба берет его за руку и хочет увесть; но он вырывается и опять бежит к лошадке. Та уже при последних усилиях, но еще раз начинает лягаться. — А чтобы те леший! — вскрикивает в ярости Миколка. Он бросает кнут, нагибается и вытаскивает со дна телеги длинную и толстую оглоблю, берет ее за конец в обе руки и с усилием размахивается над савраской. — Разразит! — кричат кругом. — Убьет! — Мое добро! — кричит Миколка и со всего размаху опускает оглоблю. Раздается тяжелый удар. — Секи ее, секи! Что стали! — кричат голоса из толпы. А Миколка намахивается в другой раз, и другой удар со всего размаху ложится на спину несчастной клячи. Она вся оседает всем задом, но вспрыгивает и дергает, дергает из всех последних сил в разные стороны, чтобы вывезти; но со всех сторон принимают ее в шесть кнутов, а оглобля снова вздымается и падает в третий раз, потом в четвертый, мерно, с размаха. Миколка в бешенстве, что не может с одного удара убить. — Живуча! — кричат кругом. — Сейчас беспременно падет, братцы, тут ей и конец! — кричит из толпы один любитель. — Топором ее, чего! Покончить с ней разом, — кричит третий. — Эх, ешь те комары! Расступись! — неистово вскрикивает Миколка, бросает оглоблю, снова нагибается в телегу и вытаскивает железный лом. — Берегись! — кричит он и что есть силы огорошивает с размаху свою бедную лошаденку. Удар рухнул; кобыленка зашаталась, осела, хотела было дернуть, но лом снова со всего размаху ложится ей на спину, и она падает на землю, точно ей подсекли все четыре ноги разом. — Добивай! — кричит Миколка и вскакивает, словно себя не помня, с телеги. Несколько парней, тоже красных и пьяных, схватывают что попало — кнуты, палки, оглоблю, и бегут к издыхающей кобыленке. Миколка становится сбоку и начинает бить ломом зря по спине. Кляча протягивает морду, тяжело вздыхает и умирает. — Доконал! — кричат в толпе. — А зачем вскачь не шла! — Мое добро! — кричит Миколка, с ломом в руках и с налитыми кровью глазами. Он стоит будто жалея, что уж некого больше бить. — Ну и впрямь, знать, креста на тебе нет! — кричат из толпы уже многие голоса. Но бедный мальчик уже не помнит себя. С криком пробивается он сквозь толпу к савраске, обхватывает ее мертвую, окровавленную морду и целует ее, бросается с своими кулачонками на Миколку. В этот миг отец, уже долго гонявшийся за ним, схватывает его наконец и выносит из толпы. — Пойдем! пойдем! — говорит он ему, — домой пойдем! — Папочка! За что они… бедную лошадку… убили! — всхлипывает он, но дыханье ему захватывает, и слова криками вырываются из его стесненной груди. — Пьяные, шалят, не наше дело, пойдем! — говорит отец. Он обхватывает отца руками, но грудь ему теснит, теснит. Он хочет перевести дыхание, вскрикнуть, и просыпается. Он проснулся весь в поту, с мокрыми от поту волосами, задыхаясь, и приподнялся в ужасе.

[свернуть]

Сон про оазис в Египте.

Накануне преступления Родиону грезится во сне идеальный мир, который будет создан им — гениальным спасителем человечества. Он видит Египет, оазис, голубую воду, разноцветные камни, золотой песок и мечтает о создании на земле небольшого оазиса счастья среди бескрайней пустыни горя. Смысл: мечта, во имя которой задумано преступление, противопоставлена серой реальной жизни.

Символика сна об Египте.

Египетский поход — начало карьеры Наполеона.

Полный текст эпизода "сон №2"

Пообедав, протянулся он опять на диван, но заснуть уже не мог, а лежал без движения, ничком, уткнув лицо в подушку. Ему все грезилось, и все странные такие были грезы: всего чаще представлялось ему, что он где-то в Африке, в Египте, в каком-то оазисе. Караван отдыхает, смирно лежат верблюды; кругом пальмы растут целым кругом; все обедают. Он же все пьет воду, прямо из ручья, который тут же, у бока, течет и журчит. И прохладно так, и чудесная-чудесная такая голубая вода, холодная, бежит по разноцветным камням и по такому чистому с золотыми блестками песку… Вдруг он ясно услышал, что бьют часы. Он вздрогнул, очнулся, приподнял голову, посмотрел в окно, сообразил время и вдруг вскочил, совершенно опомнившись, как будто кто его сорвал с дивана. На цыпочках подошел он к двери, приотворил ее тихонько и стал прислушиваться вниз на лестницу. Сердце его страшно билось. Но на лестнице было все тихо, точно все спали… Дико и чудно показалось ему, что он мог проспать в таком забытьи со вчерашнего дня и ничего еще не сделал, ничего не приготовил… А меж тем, может, и шесть часов било… И необыкновенная лихорадочная и какая-то растерявшаяся суета охватила его вдруг, вместо сна и отупения. Приготовлений, впрочем, было немного. Он напрягал все усилия, чтобы все сообразить и ничего не забыть; а сердце все билось, стукало так, что ему дышать стало тяжело. Во-первых, надо было петлю сделать и к пальто пришить, — дело минуты. Он полез под подушку и отыскал в напиханном под нее белье одну, совершенно развалившуюся, старую, немытую свою рубашку. Из лохмотьев ее он выдрал тесьму, в вершок шириной и вершков в восемь длиной. Эту тесьму сложил он вдвое, снял с себя свое широкое, крепкое, из какой-то толстой бумажной материи летнее пальто (единственное его верхнее платье) и стал пришивать оба конца тесьмы под левую мышку изнутри. Руки его тряслись пришивая, но он одолел, и так, что снаружи ничего не было видно, когда он опять надел пальто. Иголка и нитки были у него уже давно приготовлены и лежали в столике, в бумажке. Что же касается петли, то это была очень ловкая его собственная выдумка: петля назначалась для топора. Нельзя же было по улице нести топор в руках. А если под пальто спрятать, то все-таки надо было рукой придерживать, что было бы приметно. Теперь же, с петлей, стоит только вложить в нее лезвие топора, и он будет висеть спокойно, подмышкой изнутри, всю дорогу. Запустив же руку в боковой карман пальто, он мог и конец топорной ручки придерживать, чтоб она не болталась; а так как пальто было очень широкое, настоящий мешок, то и не могло быть приметно снаружи, что он что-то рукой, через карман, придерживает. Эту петлю он тоже уже две недели назад придумал.

[свернуть]

Сон об Илье Петровиче.

Родиону снится, что Илья Петрович избивает его хозяйку. Сон наполнен жуткими звуками: «она выла, визжала и причитала», голос бившего хрипел, «таких неестественных звуков, такого воя, вопля, скрежета, слёз, побоев и ругательств он никогда ещё не слыхивал и не видывал». В сознании героя сон путается с реальностью. Он думает о пролитой им крови, об убитых людях. Всё существо героя противится совершённому убийству. Когда Илья Петрович бьёт хозяйку, в голове Раскольникова возникают вопросы: «Но за что же, за что же … и как это можно!» Родион понимает, что он такой же «гений», как Илья Петрович.

Смысл сна об Илье Петровиче.

Убийство чуждо человеческой природе. Сон введён автором, чтобы показать ужас и несостоятельность теории Раскольникова.

Символика: лестница, являющаяся местом действия сна, символизирует борьбу добра и зла.

Полный текст эпизода "сон №3"

Он пришел к себе уже к вечеру, стало быть, проходил всего часов шесть. Где и как шел обратно, ничего он этого не помнил. Раздевшись и весь дрожа, как загнанная лошадь, он лег на диван, натянул на себя шинель и тотчас же забылся…Он очнулся в полные сумерки от ужасного крику. Боже, что это за крик! Таких неестественных звуков, такого воя, вопля, скрежета, слез, побои и ругательств он никогда еще не слыхивал и не видывал. Он и вообразить не мог себе такого зверства, такого исступления. В ужасе приподнялся он и сел на своей постели, каждое мгновение замирая и мучаясь. Но драки, вопли и ругательства становились всё сильнее и сильнее. И вот, к величайшему изумлению, он вдруг расслышал голос своей хозяйки. Она выла, визжала и причитала, спеша, торопясь, выпуская слова так, что и разобрать нельзя было, о чем-то умоляя, - конечно, о том, чтоб ее перестали бить, потому что ее беспощадно били на лестнице. Голос бившего стал до того ужасен от злобы и бешенства, что уже только хрипел, но все-таки и бивший тоже что-то такое говорил, и тоже скоро, неразборчиво, торопясь и захлебываясь. Вдруг Раскольников затрепетал как лист: он узнал этот голос; это был голос Ильи Петровича. Илья Петрович здесь и бьет хозяйку! Он бьет ее ногами, колотит ее головою о ступени, - это ясно, это слышно по звукам, по воплям, по ударам! Что это, свет перевернулся, что ли? Слышно было, как во всех этажах, по всей лестнице собиралась толпа, слышались голоса, восклицания, всходили, стучали, хлопали дверями, сбегались. «Но за что же, за что же, и как это можно!» - повторял он, серьезно думая, что он совсем помешался. Но нет, он слишком ясно слышит!.. Но, стало быть, и к нему сейчас придут, если так, «потому что… верно, всё это из того же… из-за вчерашнего… Господи!» Он хотел было запереться на крючок, но рука не поднялась… да и бесполезно! Страх, как лед, обложил его душу, замучил его, окоченил его… Но вот наконец весь этот гам, продолжавшийся верных десять минут, стал постепенно утихать. Хозяйка стонала и охала, Илья Петрович всё еще грозил и ругался… Но вот наконец, кажется, и он затих; вот уж и не слышно его; «неужели ушел! Господи!» Да, вот уходит и хозяйка, всё еще со стоном и плачем… вот и дверь у ней захлопнулась… Вот и толпа расходится с лестниц по квартирам, - ахают, спорят, перекликаются, то возвышая речь до крику, то понижая до шепоту. Должно быть, их много было; чуть ли не весь дом сбежался. «Но боже, разве всё это возможно! И зачем, зачем он приходил сюда!»Раскольников в бессилии упал на диван, но уже не мог сомкнуть глаз; он пролежал с полчаса в таком страдании, в таком нестерпимом ощущении безграничного ужаса, какого никогда еще не испытывал. Вдруг яркий свет озарил его комнату: вошла Настасья со свечой и с тарелкой супа. Посмотрев на него внимательно и разглядев, что он не спит, она поставила свечку на стол и начала раскладывать принесенное: хлеб, соль, тарелку, ложку.- Небось со вчерашнего не ел. Целый-то день прошлялся, а самого лихоманка бьет.- Настасья… за что били хозяйку?Она пристально на него посмотрела.- Кто бил хозяйку?- Сейчас… полчаса назад, Илья Петрович, надзирателя помощник, на лестнице… За что он так ее избил? и… зачем приходил?..Настасья молча и нахмурившись его рассматривала и долго так смотрела. Ему очень неприятно стало от этого рассматривания, даже страшно.- Настасья, что ж ты молчишь? - робко проговорил он наконец слабым голосом.- Это кровь, - отвечала она наконец, тихо и как будто про себя говоря.- Кровь!.. Какая кровь?.. - бормотал он, бледнея и отодвигаясь к стене. Настасья продолжала молча смотреть на него.- Никто хозяйку не бил, - проговорила она опять строгим и решительным голосом. Он смотрел на нее, едва дыша.- Я сам слышал… я не спал… я сидел, - еще робче проговорил он. - Я долго слушал… Приходил надзирателя помощник… На лестницу все сбежались, из всех квартир…- Никто не приходил. А это кровь в тебе кричит. Это когда ей выходу нет и уж печенками запекаться начнет, тут и начнет мерещиться… Есть-то станешь, что ли?Он не отвечал. Настасья всё стояла над ним, пристально глядела на него и не уходила.- Пить дай… Настасьюшка.Она сошла вниз и минуты через две воротилась с водой в белой глиняной кружке; но он уже не помнил, что было дальше. Помнил только, как отхлебнул один глоток холодной воды и пролил из кружки на грудь. Затем наступило беспамятство.

[свернуть]

Сон о смеющейся старухе.

Во сне Раскольников идёт в квартиру старухи вслед за каким-то мещанином, который его туда зовёт. Это вторичное проживание героем содеянного преступления. Родион пытается убить процентщицу — наносит ей удары топором по голове, но «она даже и не шевельнулась от ударов, точно деревянная». Он «заглянул ей снизу в лицо, заглянул и помертвел: старушонка сидела и смеялась».

Раскольников пытается бежать, но бежать некуда — всюду люди. Он хотел быть выше этой толпы («тварей дрожащих»), но они смеются над его жалкой попыткой изменить мир через убийство. Старуха жива и тоже смеётся над ним, потому что, убивая её, Раскольников убил себя – свою душу.

Смысл сна о смеющейся старухе.

Подсознание героя говорит о бессмысленности убийства, но он пока не готов к раскаянию.

Символика: смех старухи использован как способ развенчания наполеоновского начала в герое.

Полный текст эпизода "сон №4"

Он забылся; странным показалось ему, что он не помнит, как мог он очутиться на улице. Был уже поздний вечер. Сумерки сгущались, полная луна светлела всё ярче и ярче; но как-то особенно душно было в воздухе. Люди толпой шли по улицам; ремесленники и занятые люди расходились по домам, другие гуляли; пахло известью, пылью, стоячею водой. Раскольников шел грустный и озабоченный: он очень хорошо помнил, что вышел из дому с каким-то намерением, что надо было что-то сделать и поспешить, но что именно - он позабыл. Вдруг он остановился и увидел, что на другой стороне улицы, на тротуаре, стоит человек и машет ему рукой. Он пошел к нему через улицу, но вдруг этот человек повернулся и пошел как ни в чем не бывало, опустив голову, не оборачиваясь и не подавая вида, что звал его. «Да полно, звал ли он?» - подумал Раскольников, однако ж стал догонять. Не доходя шагов десяти, он вдруг узнал его и - испугался; это был давешний мещанин, в таком же халате и так же сгорбленный. Раскольников шел издали; сердце его стукало; повернули в переулок - тот всё не оборачивался. «Знает ли он, что я за ним иду?» - думал Раскольников. Мещанин вошел в ворота одного большого дома. Раскольников поскорей подошел к воротам и стал глядеть: не оглянется ли он и не позовет ли его? В самом деле, пройдя всю подворотню и уже выходя во двор, тот вдруг обернулся и опять точно как будто махнул ему. Раскольников тотчас же прошел подворотню, но во дворе мещанина уж не было. Стало быть, он вошел тут сейчас на первую лестницу. Раскольников бросился за ним. В самом деле, двумя лестницами выше слышались еще чьи-то мерные, неспешные шаги. Странно, лестница была как будто знакомая! Вон окно в первом этаже; грустно и таинственно проходил сквозь стекла лунный свет; вот и второй этаж. Ба! Это та самая квартира, в которой работники мазали… Как же он не узнал тотчас? Шаги впереди идущего человека затихли: «стало быть, он остановился или где-нибудь спрятался». Вот и третий этаж; идти ли дальше? И какая там тишина, даже страшно… Но он пошел. Шум его собственных шагов его пугал и тревожил. Боже, как темно! Мещанин, верно, тут где-нибудь притаился в углу. А! квартира отворена настежь на лестницу; он подумал и вошел. В передней было очень темно и пусто, ни души, как будто всё вынесли; тихонько, на цыпочках прошел он в гостиную: вся комната была ярко облита лунным светом; всё тут по-прежнему: стулья, зеркало, желтый диван и картинки в рамках. Огромный, круглый, медно-красный месяц глядел прямо в окна. «Это от месяца такая тишина, - подумал Раскольников, - он, верно, теперь загадку загадывает». Он стоял и ждал, долго ждал, и чем тише был месяц, тем сильнее стукало его сердце, даже больно становилось. И всё тишина. Вдруг послышался мгновенный сухой треск, как будто сломали лучинку, и всё опять замерло. Проснувшаяся муха вдруг с налета ударилась об стекло и жалобно зажужжала. В самую эту минуту, и углу, между маленьким шкапом и окном, он разглядел как будто висящий на стене салоп. «Зачем тут салоп? - подумал он, - ведь его прежде не было…» Он подошел потихоньку и догадался, что за салопом как будто кто-то прячется. Осторожно отвел он рукою салоп и увидал, что тут стоит стул, а на стуле в уголку сидит старушонка, вся скрючившись и наклонив голову, так что он никак не мог разглядеть лица, но это была она. Он постоял над ней: «боится!» - подумал он, тихонько высвободил из петли топор и ударил старуху по темени, раз и другой. Но странно: она даже и не шевельнулась от ударов, точно деревянная. Он испугался, нагнулся ближе и стал ее разглядывать; но и она еще ниже нагнула голову. Он пригнулся тогда совсем к полу и заглянул ей снизу в лицо, заглянул и помертвел: старушонка сидела и смеялась, - так и заливалась тихим, неслышным смехом, из всех сил крепясь, чтоб он ее не услышал. Вдруг ему показалось, что дверь из спальни чуть-чуть приотворилась и что там тоже как будто засмеялись и шепчутся. Бешенство одолело его: изо всей силы начал он бить старуху по голове, но с каждым ударом топора смех и шепот из спальни раздавались всё сильнее и слышнее, а старушонка так вся и колыхалась от хохота. Он бросился бежать, но вся прихожая уже полна людей, двери на лестнице отворены настежь, и на площадке, на лестнице и туда вниз - всё люди, голова с головой, все смотрят, - но все притаились и ждут, молчат… Сердце его стеснилось, ноги не движутся, приросли… Он хотел вскрикнуть и - проснулся.

[свернуть]

Сон о трихинах.

Последний сон Раскольникова показывает итог его тяжёлой и долгой внутренней борьбы с самим собой. События сна разворачиваются в фантастическом мире.

Герой видит ужасные картины конца света, который приближается из-за страшной болезни, вызванной новыми микробами — трихинами. Они проникают в мозг и внушают
человеку, что только он один во всём прав. Заражённые люди убивают друг друга.

Нравственные ориентиры теряются. Однако есть несколько человек, которые переболели этой болезнью и смогли уцелеть. Именно они могут спасти человечество, но их никто не видит и не слышит. Смысл: Достоевский показывает выход — нужно преодолеть нравственный нигилизм, и тогда люди смогут понять Бога, открыть истину. Герой отказывается от своей теории, осознаёт, к чему может привести вседозволенность.

Символика: сон — очищение и возрождение героя.

Значение снов. Сны помогают понять психологию героя и показывают, как меняется мировоззрение Раскольникова.

Сон — это выражение бессознательного в человеческой психике. Поэтому как элемент художественного произведения — это одно из средств создания образа, возможность показать внутренний мир героя, его подспудные мысли, скрытые от него самого.

Роль снов в раскрытии внутреннего мира Раскольникова

Каждый из таких эпизодов имеет своего «двойника» в реальной жизни.

• Первый сон героя- отражение его внутреннего состояния перед убийством, состояние болезненного восприятия несправедливости мира, мира униженных и оскорбленных. Сон об убийстве лошади (в восприятии ребенка) характеризует бесчеловечность этого мира, а также доброту самого Раскольникова, имеет композиционного двойника — смерть Катерины Ивановны («Заездили клячу»);

• Второй сон Раскольникова (об избиении квартальным квартирной хозяйки героя), с одной стороны, продолжение темы беззакония этого мира, с другой стороны, предощущение будущей отрезанности героя от людей, т.е. его наказания. Композиционный «двойник» — убийство старухи процентщицы и Лизаветы.

• Третий сон Раскольникова (повторное убийство старухи) — аналог реального убийства, вторичное проживание содеянного. Ожившая старуха (литературный двойник старой графини из «Пиковой дамы» А.С.Пушкина) — символ поражения теории героя.

• Последний сон героя (он видит его на каторге) — аллегорическое воплощение реализации теории, символ освобождения героя из-под власти теоретических построений, возрождения его к жизни. Литературный аналог — философский трактат Вольтера о безумии человечества. Этот сон не имеет реального композиционного двойника, что символично.
  Герой отказывается от теории — она не может осуществиться.

Сны Раскольникова являются своеобразной пунктирной линией, которая на разных уровнях отражает идейное и художественное содержание романа.

Материалы публикуются с личного разрешения автора — к.ф.н. Мазневой О.А. (см. «Наша библиотека»)

Вероятно, в наши дни разговор о творчестве Достоевского кому-то покажется слишком старомодным. И тем не менее именно в произведениях этого русского писателя можно найти объяснение многих нынешних социальных проблем. В частности, я имею в виду психологическую неустойчивость всей новоевропейской культуры. В основе такой неустойчивости лежит безудержная жажда власти. Именно этим и поглощено современное массовое сознание. А тексты прославленного классика лишь бережно хранят художественные свидетельства этой человеческой тайны. Сам же человек за прошедшее столетие нисколько не изменился.

Но давайте по-порядку. Попробуем, к примеру, узнать, о чем бы думал, если бы оказался реальным человеком, один из персонажей, которого Достоевский блестяще описал в романе "Преступление и наказание". Речь, конечно же, идет о Родионе Раскольникове. При этом нас прежде всего будут интересовать его сновидения. Их-то мы и подвергнем психологическому анализу. Такое исследование позволит нам восстановить ход мыслей нашего героя. Замечу, что обсуждаемое произведение включает в себя три таких эпизода.

СОН О ЛОШАДИ

Первый из них намечает канву душевного конфликта, вокруг которого и выстраиваются затем вполне реальные события. Начало сновидения отсылает нас к детству Родиона. "И вот снится ему: они идут с отцом по дороге к кладбищу и проходят мимо кабака; он держит отца за руку и со страхом оглядывается на кабак". Беспокойство мальчика всем понятно: "кладбище" напоминает о бренности человеческой жизни, "питейное заведение" - о бездумном прожигании последней некоторыми людьми. Далее разыгрывается настоящая трагедия: "Смех в телеге и в толпе удвоивается, но Миколка сердится и в ярости сечет учащенными ударами кобылку, точно и впрямь полагает, что она вскачь пойдет". Участь несчастного животного предрешена - его забивают насмерть.

Образ старой и ни на что не годной лошади как бы расширяет смысловое поле, связанное с мрачным кладбищенским ландшафтом. Этот бессловесный персонаж символизирует те границы, которые установила дерзким человеческим притязаниям сама природа. И потому избиение беспомощного существа означает бунт против таких природных ограничений. В прошлом веке такие умонастроения назывались "богоборческими". Тем самым подразумевалось, что подобный протест направлен против человеческой судьбы в целом. Психологически же такого рода взглядам соответствуют подверженность иллюзиям, тайное чувство собственной ущербности, зависть к успехам ближнего.

СОН О СТАРУХЕ

В чем же все-таки состоит главное преступление Раскольникова? В том, что этот опустившийся молодой человек совершил убийство, или же в его намерении самоутвердиться любым способом? Второй сон, приснившийся ему уже после известного события, показывает, что осуществить такие замыслы не так-то просто. Вот как описывает эту ситуацию Достоевский: "Но странно: она даже и не шевельнулась от ударов, точно деревянная. ... Он пригнулся тогда совсем к полу и заглянул ей снизу в лицо, заглянул и помертвел: старуха сидела и смеялась, - так и заливалась тихим, неслышным смехом, из всех сил крепясь, чтоб он не услышал". Причина провала - присутствие на площадке и лестнице людей, которые вдруг заполнили все свободное пространство.

В данном случае старуха олицетворяет совесть, через которую Родион Раскольников хочет перешагнуть. Однако его внутренняя природа всячески этому сопротивляется. Именно эту проблему демонстрирует сцена с людской толпой в прихожей. С этой минуты в Родионе зарождается чувство виновности, которое, собственно, и делает людей разумными. Христианские мыслители называли такое переживание "первородным грехом". Это - некое глобальное чувство, своеобразный общечеловеческий долг, который прямо или косвенно заставляет каждого из нас принять на себя ответственность за все происходящее в мире. В том числе, и за свое физическое несовершенство. Другими словами, человек должен всегда оставаться самим собой. Ему необходимо постоянно помнить об этом и действовать в соответствии с таким знанием.

ВИДЕНИЕ ВСЕМИРНОЙ ЭПИДЕМИИ

В конце романа мы сталкиваемся с третьим сновидным эпизодом. Точнее, это даже и не сон, а некое помрачение рассудка, пережитое Раскольниковым во время лихорадки, которая поразила его на каторге. Тогда перед глазами Родиона развернулись грандиозные фантастические картины: "Ему грезилось в болезни, будто весь мир осужден в жертву какой-то страшной, неслыханной и невиданной моровой язве... Появились какие-то новые трихины, существа микроскопические, вселявшиеся в тела людей. Но эти существа были духи, одаренные умом и волей. Люди, принявшие их в себя, становились тотчас же бесноватыми и сумасшедшими. Но никогда, никогда люди не считали себя так умными и непоколебимыми в истине, как считали зараженные."

Фрагмент, описывающий эту галлюцинацию, обнажает перед нами внутреннюю сторону всего случившегося с Раскольниковым. Именно в этот момент мы начинаем понимать уродливый характер непомерной человеческой гордыни, следствием которой является неугасаемое желание подчинить своей воле все окружающее - земельные недра, животных и даже себе подобных. Отсюда - борьба за власть, агрессивность, стяжательство, неразборчивость в средствах, которые используются для достижения цели. Однако готов ли наш герой принять столь простую истину, открывшуюся ему в сновидении? "Вот в чем одном признавал он свое преступление, - отвечает на этот вопрос Достоевский, - только в том, что не вынес его и сделал явку с повинною". Таковы итоги, к которым приходит Раскольников.

Видеть мир таким, какой он есть - задача, безусловно, не из простых и далеко не из самых приятных. А примириться с собственным несовершенством, действовать в соответствии с таким знанием - на это способны немногие. Но можно ли двигаться вперед, не имея достоверных сведений относительно того, что ты из себя представляешь и хватит ли у тебя сил на оставшуюся дорогу?

У каждого человека есть сознание и подсознание. Сознание правит нами, когда мы бодрствуем. Благодаря сознанию мы можем мыслить, и оценивать всё, что мы чувствуем. Когда же мы засыпаем, наше подсознание берет бразды правления в свои руки. Зигмунд Фрейд считал, что наше подсознание путем снов показывает нам наши истинные впечатления от жизни, таким образом сны отображают нашу действительную сущность.

Фёдор Михайлович Достоевский, будучи опытным психологом, знал обо всём этом, и поэтому сны получили такой большой отклик в его произведениях, а в частности в «Преступлении и наказании».

Автор подарил Раскольникову четыре важных сна, которые имеют большое значение для более глубинного раскрытия персонажа. Первый сон Родион видит в то время, когда он взвешивает все «за» и «против» по поводу убийства старухи. Во сне маленький Родион видит, как пьяные мужики убивают невинную лошадёнку. Маленький Раскольников не может на это смотреть, и хочет всеми силами помочь лошадке, но не может. Суть этого сна заключается в том, что Раскольников, на самом деле, не убийца, и он умеет сочувствовать и хочет помогать другим. Таким образом благодаря этому сну Раскольников понимает, что он не сможет пойти на такой жестокий поступок, как убийство человека.

Второй сон был более красочной и спокойный. Родя находится в египетском оазисе: благоухающие растения, чистые ручьи, пальмы, - всё это могло бы быть тем прекрасным миром, который Раскольников мог бы создать, следуя своей теории. Это показывает то, что мотивы Раскольникова всё же были благородными, так как он хотел помогать людям и создать прекрасный мир. Третий сон Раскольникова видит после разговора с мещанином, который сказал, что Раскольников убийца. Раскольников вновь переживает убийство старухи, которая на этот раз очень громко смеялась над ним, над тем, что он не может и убить. Я считаю, что всё это были муки совести и терзания души Родиона. Сон под номером четыре, я думаю, является самым важным для понимания отрицательных сторон раскольниковской теории. Этот сон снится Раскольникову уже на каторге, когда он сильно болен и, можно сказать, к нему приходит озарение. В этом сне мир наполнен хаосом и войной; люди, считая свое мнение выше мнения других, делают ужасные вещи, то есть грабят, убивают друг друга. Этот сон ясно показывает, что теория Родиона не имеет место в нашем мире и она может принести только боль.

Собрав всё вышеперечисленное можно сделать вывод, что сны – это одна деталь символики данного романа, которая показывает нам истинные стороны людей и их замыслов.